Хронист 2-й горнострелковой дивизии Г. Рюф в своей книге «Горные стрелки перед Мурманском» писал: «Наступление группы Хенгля (усиленный 137-й полк) против линии дотов должно было начаться с мощного удара артиллерии и атаки пикировщиков. Второй батальон 137-го полка имел задачу атаковать с фронта, связать боем и отвлечь силы русских, в то время как первый и третий батальоны 137-го полка в сопровождении дивизиона горной артиллерии, обойдя с юга высоту 204, были должны охватить боевые позиции противника с юга и захватить переправу через Титовку.

Штурмовые подразделения уже находились на своих позициях, когда с побережья Ледовитого океана появилась плотная полоса тумана. Она быстро продвигалась к югу и за короткое время окутала весь район предстоящих боёв непрозрачным покрывалом. Применение авиации теперь было невозможно. Также и артиллерия из-за тумана потеряла возможность наблюдения за результатами своего огня. Непредвиденный фактор, который нарушал всё запланированное! Однако, поскольку все передвижения войск, предусмотренные планом наступления, уже начались, и отменить их было уже невозможно, оставалось лишь строго придерживаться времени начала общего наступления, назначенного на 3.30 утра. Для скрытного подхода к дотам туман был скорее на руку, чем недостатком. Для того чтобы поразить какую-либо из выбранных целей, полевая и зенитная артиллерия должна была получить вначале разрешение на открытие огня.

При выходе второго батальона 137-го полка из седловины к исходной позиции для начала атаки русские усилили свой артиллерийский огонь. Солдаты выдвигались в долину в ускоренном темпе, перепрыгивая через узкие русла ручьёв и болотистые низины. В ходе выдвижения 8-я рота, приданные сапёры и штаб батальона оказались под концентрическим огнём и понесли первые потери. При этом плотный туман стал воистину спасительным и предохранил подразделения от более серьёзных потерь. В 4.30 утра командир батальона (2-го гсб — Д.Д.) майор Фильверт (Vielwerht) отдал приказ к выступлению. Плохая видимость опрокинула весь план наступления и связанное с ним взаимодействие. Нелёгкой задачей было отыскать в тумане на незнакомой местности отдельные доты. Штурм укреплений откладывался примерно до 8.30 утра.

Щекотливое задание предстояло выполнить 13-й роте (3-й гсб — Д.Д.) 137-го полка, которая должна была открыть путь южнее линии дотов в долину Титовки двум батальонам, захватив высоту 204.

В 4.15 утра рота, укрытая плотным туманом и готовая к атаке, лежала у подножия назначенной к штурму высоты, не имея возможности узнать расположения хорошо замаскированных огневых позиций противника. Около 5.20 утра, когда туман стал редеть и сквозь него пробились первые лучи солнца, горные стрелки находились непосредственно перед русскими стрелковыми ячейками. Вражеские позиции были атакованы с холодным оружием. Горнист непрерывно трубил сигнал «Вперёд!», почти как на учениях, снова и снова зовя в атаку бравых горных стрелков. Решительным штурмом важная для удачного исхода общего наступления высота была отбита у врага.

Первый и третий батальоны (137-го гсп — Д.Д.) между тем продвинулись к югу и после того, как было уничтожено единственное пулемётное гнездо, пытавшееся оказать сопротивление, оказались в тылу противника. Быстрые ручьи, длинные россыпи камней и необозримые пространства, покрытые плотным кустарником, готовили идущим вперёд горным стрелкам гораздо больше трудностей, чем враг, подавленный на флангах и в тылу. Высокий столб дыма указывал путь через внезапно поредевший туман. Это русские подожгли лагерь в Титовке. Охватывающая атака южнее линии приграничных дотов была для них полной неожиданностью и поставила на грань полного поражения».

Генерал М. Кройтлер, который ко времени описываемых событий командовал 3-м гсб 2-й гсд, так описывал этот бой в книге «Это был эдельвейс…»: «План наступления (первоначальный — Д.Д.) предусматривал для группы Хенгля, находящейся на направлении главного удара корпуса, манёвр, в ходе которого основная масса подразделений, обойдя справа укреплённую линию дотов противника, должна была овладеть мостом через реку Титовка, первую реку, текущую поперечно к направлению наступления. Собственно линия укреплений атакуется фронтально усиленным батальоном и преодолевается им». И далее: «Между тем туман закутал всё в непроницаемое покрывало. Этот туман дал нам серьёзные преимущества: оба батальона, совершающие обходной манёвр на юг, сделали это незаметно и весьма успешно. Наступающая в авангарде 13-я рота (командир — старший лейтенант Фрей (Frey)) имела задачу захватить южный опорный пункт русского участка фронта и тем самым освободить группе Хенгля путь в долину реки Титовка. В тумане солдаты вплотную приблизились к этой высоте. При проясняющейся погоде рота Фрея в 4.20 атаковала высоту 204. С холодным оружием в руках уничтожались стрелковые и пулемётные гнёзда. Русские сопротивлялись огнём из хорошо замаскированных позиций яростно и упорно. Снова и снова оборонительный огонь заставлял атакующих припадать к земле».

Зарубежные авторы несколько расходятся в том, был ли обходной манёвр всей вражеской группировки направлен южнее высоты 206,0, или второй горнострелковый батальон 2-й горнострелковой дивизии наносил удар непосредственно против наших приграничных укреплений на высоте 189,3, в то время как два других батальона — первый и третий этой же дивизии — двигались в обход высоты 206,0. Зато они единодушны в другом — опорный пункт на высоте 206,0 находился на ключевом для всего наступления направлении и был атакован и захвачен в первую очередь.

Итог этого боя подводит в своей книге «Летом сорок первого» М.Бабиков. И пусть это сделано в форме документально-художественного повествования, будем снисходительны — другого, к сожалению, у нас нет.

«На командном пункте второй горноегерской дивизии в большой штабной палатке собрались командующий армией «Норвегия» генерал-полковник Фалькенхорст, командир корпуса генерал-лейтенант Дитль, командиры дивизий и крупных корпусных частей. Большая карта на столе была испещрена стрелками, знаками, отметками о часах и минутах. Дитль спрашивал докладывающего ему генерала Шлеммера (командира 2-й гсд – Д.Д.):

-Кто у вас командует 13-й ротой, болван какой-нибудь?

-Никак нет, герр генерал-лейтенант, он аттестуется как толковый и решительный офицер.

-Что же он пять часов возился с двести четвертой высотой? Да еще истерически запрашивал подкрепления.

-Сопротивление русских было необычайно упорным, без боя они не отходили ни на метр. Ни один дот не капитулировал. Только огнемётами и прямой наводкой из орудий, стрелявших уже с восточной стороны, мы выжгли и разрушили их.

-По его запросу трижды высоту бомбили «юнкерсы», дважды вели огонь из крупных орудий.

-Но так держалась не только эта высота, а и другие. Не меньше, а больше хлопот доставила и соседняя сто восемьдесят девятая.

-Когда ему приказали двинуться к этой высоте помочь батальону, который её осаждал, ударом с юга, он попросил отвести его роту на пополнение и отдых. Не расцениваете ли вы это как попытку не выполнить приказ?

-Рота действительно потеряла много егерей. И всё же мне надо точнее установить, на какой высоте потерь было больше.

-Он заслуживает предания суду. Но поскольку высоту взял и помог соседу, судить не будем. Ограничимся тем, что не представим его к награде и лишим отпуска».

В этом эпизоде вызывают серьёзное сомнение атаки пикирующих бомбардировщиков и артиллерийские обстрелы в поддержку штурмующих — ведь на местности в первые часы 29 июня лежал густой утренний туман, о котором пишут все очевидцы, и вряд ли эти атаки и обстрелы в первые часы наступления противника имели место в действительности (кстати, у М.Бабикова упоминание о густом утреннем тумане 29 июня 1941 г. отсутствует вовсе, что может говорить о том, что он не являлся участником описываемых им событий). В остальном же картина диалога довольно реалистична.

Здесь мы снова встречаемся с описанием упорного сопротивления из дотов, которых в действительности на этой высоте не было. Судя по воспоминаниям бывших горных стрелков, высоту 206,0 им удалось захватить всего за полчаса. Бабиков, напротив, пишет, что бой за высоту длился целых пять часов. При всём расхождении несомненным остаётся одно — наши бойцы оказали незваному противнику достойный приём и стояли в том первом и неравном бою до конца.

К сожалению, их подвиг, даже несмотря на его высокую оценку противником, в нашем Отечестве оказался незаслуженно забыт. В настоящее время у северо-западного подножья высоты 204,6 проходит трасса Никель — Мурманск. На самой высоте ничего, за исключением нескольких разрытых поисковиками одиночных огневых ячеек, не напоминает о том бое. До лета 2007 года на ней стоял старый деревянный тригонометрический знак, хорошо заметный со всех сторон и с мурманской трассы. Сейчас он, полусгнивший, лежит на боку, поваленный ветром либо проходившими мимо грибниками или охотниками. Поклонного креста, из тех, что устанавливались волонтёрами в 2006 — 2007 годах на памятных местах минувшей войны, на эту высоту, видимо, не хватило…