Парадоксально, но бой за расположенную у самой советско-финской границы высоту, происходивший 29 июня 1941 года — в первые минуты и часы боевых действий на мурманском направлении, практически забыт в отечественной историографии. Достаточно сказать, что в монографии В.Н. Румянцева «Разгром врага в Заполярье», подробно разбирающей все этапы боевых действий, он даже не упомянут. Не пишут о нём и другие авторы и исследователи. Всё это вызывает большое сожаление. Ведь поисковиками в одиночных ячейках на вершине этой высоты в конце 1990-х годов были обнаружены останки более чем сорока советских солдат, которых смела лавина наступавших войск противника в первые часы его наступления и которые погибли без всякой надежды на спасение. Уже одно это не даёт нам права так просто взять и забыть их.

Единственный отечественный автор, отводящий этому бою достойное место в своём труде, – М. Бабиков. В своей книге «Летом сорок первого» он пишет: «Около трёх часов утра 29 июня от пограничников первой заставы и от красноармейцев, укрытых в дозорах, на командный пункт второго батальона капитану Бородину одно за другим передали донесения, что к границе приближается не менее роты вражеских солдат. Комбат, не мешкая ни минуты, доложил в полк; командир полка майор Чернов приказал не упускать колонну из виду ни на мгновение, о каждом шаге докладывать без задержек. Если же неприятель переступит границу, без предупреждения открывать по нему огонь.

В полукилометре от границы колонна развернулась цепью и медленно-медленно стала подходить всё ближе и ближе... Следом за ней тоже от озера Пигвосенъярви показалась вторая колонна, потом третья... Ровно в три часа неприятельский батальон пересёк границу и вступил на советскую территорию. Командир дивизии генерал-майор Журба, как только ему донёс по телефону майор Чернов, что немецкий батальон после перехода границы держит путь к востоку, к озеру Титовскому, приказал командиру полка:

-Ты пропусти их немного вперёд, не обстреливай. Потом заставь противотанковый дивизион поработать как следует, да пускай бьют наверняка. А в это время бронедивизион двинь из засады на север, на соединение с артиллеристами. Пусть ударят немцам во фланг да пройдутся по ним, отсекут от границы и уничтожат.

Командир противотанкового дивизиона капитан Соловей замешкался, пока разобрался, куда ему стрелять, куда перекатывать орудия; в общей сложности прошло более получаса, пока артиллеристы изготовились к стрельбе.

В это время бронедивизион по торфянистой кочковатой низине успел пройти всего с километр, коридор оставался всё ещё широким, более двух километров. Удар по флангам вражеской колонны не получался. Километрах в двух от границы (т.е. уже на нашей территории — Д.Д.) одна часть вражеской колонны, роты две (в действительности батальон — Д.Д.), круто повернула на север. Сбоку от неё, теперь уже отсекаемая от своих, осталась на высоте (206,0 — Д.Д.) за озером Пигвосенъярви рота лейтенанта Каблукова. Её бойцы держали несколько долговременных огневых точек. Другая часть неприятельской колонны, ещё примерно рота (на самом деле два батальона — Д.Д.), продолжала двигаться на восток, к берегу озера Титовского, к расположению первой погранзаставы. С передней, с западной стороны высоту, занятую ротой лейтенанта Каблукова, прикрывало озеро, а доты простреливали все подходы от озера и с боков.

Немцы полезли на высоту сзади, с восточной стороны. Ни из орудий, ни из минометов они её не обстреливали. Командир роты успел переместить часть бойцов на восточный склон. Когда егеря поднялись примерно на одну треть высоты, они вдруг наткнулись на стену огня пулеметов и винтовок. Не ожидая такой встречи, они сначала залегли, а потом и вовсе скатились вниз, к подножью. Через какое-то время появилась девятка «юнкерсов», несколько раз они с пикирования отбомбились по высоте; только перестали рваться бомбы — по вершине и по склонам заухали разрывы тяжелых снарядов. Следом немцы, напропалую поливая из автоматов куда попало, кинулись в новую атаку. На этот раз они поднялись почти до середины высоты. Командир роты, поднявшись в рост, крикнул: «За мной, вперёд на фашистское отродье!» — и поднял бойцов в контратаку. Егеря рукопашную не приняли, повернули назад и бросились наутёк бежать в лощину. Красноармейцы вернулись на вершину и торопливо стали строить для себя укрытия, собирая валявшиеся во множестве камни-валуны.

Бой за высоту затих на полчаса. Потом над вершиной и восточным склоном завыли мины. Егеря полезли на высоту третий раз, они поднялись ещё выше. Пулеметный расчёт перебило близким разрывом мины. Командиру роты послать к этому пулемету было некого, и он сам ухватился за рукоятки «максима». И атака гитлеровцев опять захлебнулась.

Пятый час бойцы роты удерживали позиции на высоте. Егеря поднялись в новую атаку. С оставшейся небольшой горсточкой красноармейцев лейтенант Каблуков бросился врукопашную. Схватка произошла почти у вершины, командир роты и бывшие возле него воины погибли. Остатки роты пробились через вражеский заслон по северному скату и ушли к 6-й роте.

К этому времени из защитников на вершине высоты двести четвёртой в живых не осталось почти никого. Только в последнем доте отстреливались раненый командир взвода лейтенант Ковалёв и с ним красноармейцы — коммунисты Мотин и Габов. Немцы кричали им, чтобы они сдавались, обещали сохранить жизнь, иначе грозились выжечь огнём. Из дота на ультиматум в ответ лишь звучали очереди из пулемёта последними патронами. Убило лейтенанта Ковалева. По амбразуре немцы полоснули огнемётом... Было девять часов утра».

Для большей наглядности необходимо пояснить приведённое выше описание боя несколькими замечаниями. Высота 206,0 находилась в зоне прямой видимости противника, в непосредственной близости (750-800 м) от линии советско-финской границы, которая проходила северо-западнее высоты, в долине по озёрам. На противоположной стороне долины, на финской стороне, в полутора километрах от границы, находился стационарный наблюдательный пункт противника, расположенный на высоте 263 (на современных картах отсутствует, 69027/35//31032/50//). Развалины этого наблюдательного пункта хорошо сохранились до наших дней.

Наблюдать все описанные выше манёвры противника личному составу, оборонявшему высоту 206,0, вероятнее всего, не пришлось, поскольку, как указывают все зарубежные авторы, ранним утром 29 июня 1941 года в этой местности стоял густой утренний туман. Конечно, нельзя полностью исключать того, что, используя этот туман, некоторая часть оборонявших высоту смогла пробиться через заслон противника и уйти на север, присоединившись к защитникам высоты 189,3. Однако против этой версии говорит тот факт, что бой на высоте 206,0 практически неизвестен отечественным историкам. И дело здесь скорее всего в том, что о нём было просто некому рассказать, все защитники высоты погибли.

Линии сплошных укреплений высота 206,0 не имела. По северо-западной стороне этой вершины тянулась цепочка одиночных огневых ячеек. А на северной и южной сторонах вершины — наспех отрытые ходы сообщения, соединяющие несколько стрелковых ячеек. Дотов на высоте 206,0 не было, сохранились до настоящего времени лишь несколько сооружённых на скорую руку и усиленных камнями огневых ячеек у вершины.

Зарубежные авторы, описывая бой за эту высоту, прямо указывают на то, что она была первым укреплением, с которым пришлось столкнуться гитлеровцам на мурманском направлении. Кроме того, указывается на ключевое положение, которая эта высота занимала на пути предполагаемого манёвра противника в сторону приграничных дотов и в долину реки Титовка.

Квартирмейстер горнострелкового корпуса «Норвегия» В.Гесс в своей известной книге воспоминаний «Арктический фронт, 1941 год» писал: «Вторая горнострелковая дивизия (без 136-го гсп и 5-й батареи 111-го гап) находилась на направлении главного удара корпуса. Здесь предстояло захватить укреплённые при помощи дотов оборонительные рубежи, угроза со стороны которых была бы постоянной, если бы они остались в стороне от наступления. Они, кроме всего прочего, сделали бы невозможным дорожное строительство. Атаковать их с фронта было бы ошибкой. Территория позволяла атаковать их, обойдя с юга. При этом проблемой являлась укреплённая высота 204,6, находящаяся на пути этого манёвра.

Исходное положение для наступления выбиралось таким образом, чтобы позволить усиленному 137-му гсп выступить из низменной местности юго-западнее высот 263 — 294, обойти с юга озёра, расположенные перед высотой 204,6, а по возможности захватить её и наступать впоследствии в направлении долины реки Титовка. Только горнострелковые роты благодаря их организации могли успешно атаковать здесь. Сосредоточившись затем восточнее высоты 204,6, 2-й батальон 137-й гсп, усиленный 2-й ротой 82-го горного сапёрного батальона (со всеми огнемётами этого батальона) и 2-й батареей 111-го горного артиллерийского полка (гап), повернув на север, имел задачу преодолеть всю линию укреплений, состоящую из примерно 27 законченных дотов, в основном оборудованных пулемётными амбразурами и расположенными между высотами 189,3 и 255,4.

Горные орудия 3-й, 4-й и 6-й батарей 111-го гап, орудия 1-й и 2-й батарей 730-го тяжёлого артиллерийского дивизиона, а также орудия 1-й батареи 5-го зенитного артиллерийского полка путём обстрела дотов прямой наводкой имели задачу поддерживать это наступление артиллерийским огнём».

И далее: «В 5.00 13-я рота 137-го гсп не без болезненных потерь взяла штурмом высоту 204,6, занятую силами от двух до трёх взводов противника, усиленных станковыми пулемётами. В 6.30 передовые подразделения 1-го батальона 137-го гсп уже углубились в покрытую холмами долину реки Титовка около трёх километров восточнее высоты 204,6. Потери были невелики, однако трудности ландшафта оказались весьма значительны даже для горных стрелков. В 7.00 туман, стелившийся до этого по земле, начал подниматься вверх. Офицер по связи с авиацией при 2-й гсд передал последние пожелания войск стартовавшим в тот же час из Киркенеса звеньям пикирующих бомбардировщиков».