Начало Карты и схемы Run5 Справочник Печенгский район в интернете
23.02.2011 Выпуск 2301 | Никель | С.Светленко
Две войны за одну жизнь

На долю Александра Алексеевича МОСКВИТИНА выпали две войны. Первую из них – Великую Отечественную – он пережил мальчишкой. Вторая была из тех, что ныне обозначены как «локальные». Однако она была не менее опасной и кровопролитной. 

Семья потомственных казаков Москвитиных к началу Второй мировой жила в Чечено-Ингушетии, в пригородном совхозе, снабжавшем продукцией г. Грозный. Отец был мобилизован в первые дни войны, и участвовал в оборонительных боях, защищая от немцев нефтедобывающие районы Кавказа. Мать с пятилетним Сашей и его двухлетней сестрёнкой остались бедовать в саманном домике.

Когда линия фонта, где воевал отец, подошла совсем близко, мать с сыном решились его навестить. Им удалось устроиться на подводу, что везла продукты для фронта. Из отцовского окопа маленький Саша увидел и навсегда запомнил страшное зрелище фронтовой передовой. Не меньше поразила его солдатская еда: мясной суп и сытный кулеш. Семье такое и присниться не могло.

-А вы голодали тогда?

-Сказать, что совсем голодали – нельзя, – говорит Москвитин. – Была кукуруза, а значит, кукурузная каша, кукурузный суп, кукурузный хлеб. Была корова, но вскоре после ухода отца на фронт её украли. Давали по карточкам хлеб. Помню, как стояли в очередях, и нас, мальцов, всегда старались выпихнуть. Но есть хотелось всегда. Только наступала весна, и появлялась из земли всевозможная зелень, как её начинали собирать и есть. Съедобность определяли на вкус: выдернем травинку, попробуем. Помню, с удовольствием ели луковички подснежников, а цветки акации поедали просто горстями – очень вкусными казались. Все пацаны в карманах носили рогатки и камушки – в отсутствие мужчин мы были единственными добытчиками мяса.

-Какого мяса?

-Птичьего. Стреляли всех птиц, попадавшихся на глаза, и чем крупней, тем лучше. В основном, это были голуби и воробьи. 5-6 воробьёв — уже «шашлык».

Помимо живых пернатых, мальчишек занимали птицы «железные». Дети по звуку различали свои и вражеские самолеты, переживали за исход воздушных боёв. Поначалу, пока немцы ещё надеялись завладеть грозненской нефтью, бомбёжек не было, и спасаться приходилось только от орудийных обстрелов. Для этого население использовало погреба. Однако после Сталинградской битвы, когда война «переломилась», Грозный начали жестоко бомбить. Саша слышал рассказы очевидцев о том, как ручьями текла по улицам горящая нефть из разрушенных нефтехранилищ. Нефть выгорала примерно неделю, и сам он хорошо помнит, что ночью от зарева было светло как днём, зато днём дым и копоть застилали солнце. В это время любимой игрой мальчишек был сбор бомбовых осколков – у кого крупнее.

Однако, помимо игр, у тогдашних детей были и почти взрослые заботы. Мой собеседник рассказывает, как семилетним уже водил коня под уздцы, а ребята постарше держали культиватор.

-Стараешься вести коня ровно, делать борозду, а поле такое длинное, что к вечеру просто падаешь, – вспоминает Москвитин. – После уборочной собирали колоски, горох, хлопок, и не дай бог что-то в карман запасти. Очень строгое было время.

Несмотря на войну и совхозную работу, дети ходили в школу. Имея незаурядные способности, дальше 8-ого класса Саша учиться всё же не стал, пошёл работать. К тому времени он был уже комсомольцем, и, как все его ровесники, очень ждал призыва в армию.

-Армейская служба была очень почётной, – подчёркивает Александр Алексеевич. – Идёшь в военкомат с повесткой и переживаешь: вдруг откажут. В то время, если парень не служил, – считался вроде неполноценного. К тому же у большинства из нас была свежа память о войне. Хотелось быть достойными наших солдат.

У самого Александра было на кого равняться. Дядя пришёл с фронта без руки. Отец раненым попал в немецкий плен, выжил и вернулся домой с орденом Отечественной войны. Новобранца А. Москвитина призвали в войска Варшавского договора, в дивизию, которая дислоцировалась в румынском городе Темишаары. Он стал сапёром. Служба ему нравилась: на занятиях давали много знаний, на сапёрах лежала большая ответственность.

-Никакой дедовщины в помине не было, – вспоминает ветеран, – командиры наши прошли Отечественную войну и по-отцовски относились к молодым солдатам.

Служба шла своим чередом, вскоре Александр стал командиром отделения. И не думал солдат, что он вновь столкнётся с войной, пока октябрьской ночью 1956 года в дивизии не объявили боевую тревогу. Очень быстро выдали всем оружие, патроны, рассадили по автомашинам, БТРам и повезли. Следом шли танки. Солдаты ехали и гадали: где, с кем война? К утру пересекли границу Венгрии, и стало ясным направление движения: на Будапешт. Там произошёл мятеж.

-К городу подошли вечером. Он весь был тёмный, – возвращается в то время Александр Алексеевич. – Наша колонна тоже шла без света. Когда въехали в промзону, нас начали обстреливать со всех сторон. Мы получили приказ: патронов не жалеть, стрелять по вспышкам. Мне дали ручной пулемёт, я быстро к нему приспособился, бил по окнам.

-Было страшно? Всё же стреляли по людям.

-Поначалу руки тряслись. Но ведь и они в нас стреляли. Помню роту пехоты, которую посадили на «броню» — практически все они погибли. Из 40 человек остался в живых лишь один – вот он, крайний слева на фотографии — Александр Алексеевич показывает старое фото.

Какой бы короткой ни была эта военная операция (около 14 суток), жизней она унесла немало. Мятежники оказывали организованное и упорное сопротивление, и для их подавления пришлось применить танки, миномёты, артиллерию, стрелковые и парашютно-десантные соединения. К утру 9-го ноября, с разгромом последних отрядов мятежников, боевые действия в Будапеште были закончены (офиц. источн.).

-Наши бойцы участвовали в контрольных обходах после «зачисток», которые вели венгерские штурмовые группы, – продолжает Москвитин. – Вот где я крови навидался — очень жестокие были стычки. Много было жертв и со стороны венгров, и среди наших ребят. Сам я чуть не погиб – секундой раньше вышел из комнаты, в которую влетел танковый снаряд. Отделался лёгкой контузией, а друзья уже «похоронили». Непривычно было воевать в городских квартирах и дворах. Я ведь многоэтажные дома только в Будапеште увидел.

Потом нас поставили на охрану уже освобождённых от мятежников объектов: Дома правительства, здания Минобороны, вокзала, мостов через Дунай. И ещё месяц мы патрулировали город. Мирное население выводили из подвалов, встречали беженцев. Жители возвращались в город со слезами на глазах: во время войны с немцами город не был так разрушен, как за эти дни.

А этот снимок (см. 1-ю стр. – ред.) сделан после возвращения в Румынию, где нас встречали, как героев. Колонны забрасывали цветами. Румынское правительство наградило многих наших солдат и командиров. Мне дали медаль «За освобождения от фашистского ига», и, как боевому солдату, присвоили звание старшины.

Вернувшись из армии, А. Москвитин несколько лет жил в родном посёлке. За это время приобрёл несколько рабочих специальностей. Больше всех ему понравилось сварное дело. Овладев секретами мастерства, заслужив самый высокий разряд газоэлектросварщика, Александр Алексеевич проработал с огнём и металлом до ухода на пенсию и ещё 10 лет сверх этого срока. Причём большую часть своей жизни он прожил в Печенгском районе, приехав на Север в 1966 году. И хотя приглашение исходило от комбината «Печенганикель», он выбрал работу в тресте «Печенгастрой».

Здесь, на заводе ЖБИ, он заработал множество поощрений за отличный труд, и звание «Ветеран труда». По стопам отца пошёл его младший сын, который тоже работает сварщиком.

Несмотря на возраст, А.А. Москвитин ведёт активный образ жизни. Являясь заместителем председателя городского совета ветеранов, проводит немалую общественную работу. Охотнее всего Александр Алексеевич сотрудничает со школами. Дети с интересом слушают его воспоминания о трудовом детстве и двух войнах, которые ему удалось пережить.


С. Светленко

 


КОММЕНТАРИИ (0)
Города в фокусе
Яндекс цитирования murman.ru