Наши публикации о возможном переносе захоронения советских воинов с мыса Крестовый вызвали большой интерес в районе. По многочисленным просьбам наших читателей, желающих побольше узнать об этом героическом месте, мы решили опубликовать фрагмент воспоминаний Героя Советского Союза Ивана Петровича Барченко-Емельянова, изданных в 1984 году Мурманским книжным издательством («Фронтовые будни Рыбачьего») посвящённный одному из героических эпизодов освобождения Заполярья — захвату сводным отрядом разведчиков и артиллеристов под его командованием укреплений противника на мысе Крестовый, который современники называли «ключом к Линахамари».

К 21.00 9 октября отряд полностью был посажен на катера. Около 21.30 «малые охотники» МО-429, МО-430 и торпедный катер ТКА-211 под общим командованием старшего лейтенанта Б.М. Ляха взяли курс к месту высадки. Вражеский берег встретил ослепительными вспышками прожекторов и сильным артиллерийским огнём.

Поставив дымовую завесу, катера подошли к берегу. Высадка прошла быстро и организованно. Доложив командованию о высадке, я отдал приказ принять походный порядок и начать движение к цели — мысу Крестовый.

К середине ночи погода ухудшилась, подул сильный ветер, разыгралась снежная буря. Движение пришлось замедлить. К утру снег сменился дождём, и вся местность скоро снова окрасилась в буро-серый цвет.

Весь день 10 октября одиночные вражеские самолеты на бреющем полете обследовали лощины, водоразделы и каменистые сопки. По-видимому, вражеское командование что-то подозревало. Но все попытки обнаружить нас с воздуха оказались тщетными.

Вечером с КП СОРа поступила радиограмма: «Муста-Тунтури взяты. Ускорьте движение». С наступлением сумерек отряд двинулся дальше. Не прошли и километра, как опустилась такая темень, что пробиваться дальше пришлось просто на ощупь. Нелегко было десантникам тащить на себе усиленный комплект боеприпасов, пятисуточный запас продовольствия, оружие и прочее снаряжение. Но не зря же мы так долго тренировались.

К утру 11 октября, измотанные ночным переходом, мы вышли в район озера Сясиярви. Людям необходим был отдых. Наблюдатели, высланные на ближайшие высоты, противника не обнаружили. Решили сделать привал и укрыть отряд в зарослях небольшого ивняка. Подкрепившись подогретыми на спиртовых банках консервами и чаем, люди воспрянули духом и забылись в коротком тревожном сне. Внезапно появившийся со стороны моря немецкий егерь чуть было не обнаружил нас. К счастью, он так спешил, что ничего не замечал вокруг. А так как нам выдавать себя не было никакого резона, то мы оставили его в покое.

К наступлению темноты вышли на прибрежные отроги у залива Петсамовуоно, с которых просматривались контуры чёрной глыбы мыса Крестовый. За ним на том берегу бухты виднелся порт Линахамари.

Полюбовавшись полузатемнённой панорамой этой огромной чашеобразной бухты, распластавшейся у наших ног, я глянул вниз, туда, где намечался наш спуск на мыс Крестовый, и, признаться, вздрогнул: перед нами была почти отвесная скала, спуститься по ней под силу разве только альпинистам.

И в который уже раз представилась возможность восхититься предусмотрительностью и запасливостью нашего отрядного старшины Сергея Гетмана. В мгновение ока откуда-то взялись целые вязанки снастей, прихваченные им «на всякий случай», тут же пошли в дело ремни, бечёвки и всякие другие предметы вещевого довольствия. На спуск со скалы затратили около шести часов.

Смотрю на часы и вижу, что до рассвета (было уже утро 12 октября) остаётся не более часа. Времени — в обрез. Приглашаю командиров групп и вполголоса довожу обстановку, ориентирую относительно направлений объектов, ставлю задачи и отдаю устный приказ. И сразу же ведомые своими командирами подразделения разведчиков стремительно двинулись в глубь мыса. Наше внезапное появление ошеломило врага. Опоясанный проволочными заграждениями опорный пункт, на скатах которого находились огневые точки, в том числе доты с тяжёлыми пулемётами, сразу оживился.

Сбросив на колючую проволоку свои телогрейки, разведчики Афанасьев, Сидоров, Лукьянченко и Артеев быстро преодолели это препятствие и атаковали огневую точку врага. Граната, брошенная умелой рукой Анатолия Сидорова, заставила замолчать вражеский дот. Решительно действовали и остальные десантники.

Не выдержав нашего стремительного натиска, егеря начали разрозненными группами отступать в район 150-миллиметровой батареи. Один из дотов, отбитый у противника, мы заняли под КП штаба отряда, откуда Синцов, начштаба, укрыв в нём рации, незамедлительно установил связь с командованием СОРа и флота, проявлявших к нам неослабное внимание.

В этой скоротечной схватке мы понесли первую потерю. Осколками близко разорвавшегося снаряда был тяжело ранен разведчик Орлов. Подоспевшие санитары отнесли его в укрытие, но раны оказались настолько серьезными, что, не приходя в сознание, он скончался.

Разведчики под командованием Кубарева и Пивоварова продолжали теснить гитлеровцев в район тяжелой батареи, подступы к которой прикрывались несколькими рядами колючей проволоки и траншеями, выдолбленными в граните. Укрываясь за скалистыми выступами, прячась в инженерных сооружениях, фашистские солдаты вели интенсивный автоматный огонь и судорожно отбивались гранатами. Но это не могло остановить разведчиков.

Старшим матросам А. Розаеву и А. Сидорову удалось прорваться в расположение 150-миллиметровой батареи и забросать гранатами одно из орудий. В этом неравном бою коммунист Розаев был тяжело ранен, но всё же продолжал пробиваться вперед, пока силы не изменили ему. Увидев, что жизнь товарища в опасности, комсомолец Анатолий Сидоров подхватил его и потащил в укрытие, отстреливаясь из автомата и отбиваясь гранатами. Но вражеская пуля настигла и его. Истекая кровью, раненый Анатолий продолжал ползти от укрытия к укрытию и тащить на себе обессилевшего, потерявшего сознание Розаева. Вражеская граната оборвала жизнь этих отважных разведчиков.

Тем временем разведчики Виктора Леонова атаковали 88-миллиметровую зенитную батарею, которая располагалась на пологом скате в трёхстах метрах южнее опорного пункта противника. Они подобрались к ней незаметно и окружили с трёх сторон. Группы под командованием лейтенанта Ф. К. Змеева, главного старшины А. А. Баринова и самого командира разведчиков В. Н. Леонова, быстро преодолев проволочные заграждения, внезапно обрушили автоматный и гранатный огонь по блиндажам и жилым баракам противника.

Два батарейных дота открыли интенсивный пулемётный огонь по штурмующим разведчикам. К орудийным дворикам пришлось пробиваться, преодолевая также огонь орудийных расчётов, выбежавших из жилых землянок. В этой тяжёлой схватке пали смертью храбрых А. Баринов, В. Фатькин и А. Манин. Леоновцы, отбивая контратаки врага, заставили замолчать доты, забросав их гранатами, и продолжали пробиваться к орудиям. Особо отличились при этом Б. Гугуев, И. Лысенко и С. Агафонов.

Предутренний штурм, предпринятый нами на Крестовом и вызвавший переполох во вражеском гарнизоне, не остался незамеченным для гитлеровцев, засевших в порту Линахамари. Все боевые силы, орудия противокатерной артиллерии, находившиеся там, а также береговая 210-миллиметровая батарея, располагавшаяся на мысе Девкин, были немедленно приведены в боевую готовность. Кроме того, на мысах Нумерониеми и Нурменсетти у немцев были крупнокалиберные артиллерийские батареи, предназначавшиеся для обстрела входа в залив Петсамовуоно. И вся эта масса орудийных стволов оказалась повёрнутой в нашу сторону. От массированных огневых налётов врага отряд понёс серьёзные потери. Почувствовав огневую поддержку своей артиллерии, противник стал приходить в себя и временами предпринимать контратаки. В середине дня на Крестовый для усиления гарнизона через фиорд стали переправляться группы солдат. Бой разгорался с нарастающей силой. Атаки следовали одна за другой.

Отряд стал ощущать нехватку боеприпасов. Пришлось просить о поддержке авиацией и доставке боеприпасов. Командование флота сразу же отреагировало на нашу просьбу. В небе появилась североморская авиация. Группа самолётов-штурмовиков «Ил-2» под прикрытием истребителей нанесла сильный штурмовой удар по расположению противника. Наше положение значительно облегчилось.

Перегруппировав людей перед очагами сопротивления и пополнив иссякший было боезапас, мы снова начали наступать и к концу дня полностью взяли под контроль весь берег.

В ночь с 12 на 13 октября начальник штаба СОРа Д. А. Туз передал в отряд сообщение, что этой ночью намечается высадка десантов в порт Линахамари. Было около трёх часов, когда три группы катеров с десантниками ворвались в фиорд. Гитлеровцы встретили их плотным артиллерийским огнем. Было светло, как днём. В отсветах разрывов были хорошо видны действия катерников, и мы от души восхищались их «работой». Не молчали и захваченные нами орудия 88-миллиметровой батареи, подавляя огневые точки врага.

К тому времени у нас «скопилось» около 20 пленных, среди которых был один обер-лейтенант. Мы решили предложить гитлеровцу выступить в роли парламентёра — передать начальнику осаждённого гарнизона ультиматум о сдаче.

Припоминается забавный случай, происшедший с нашими «парламентёрами». Когда немецкий офицер с двумя солдатами приблизился на несколько метров к своим, немцы, не разглядев, что на них немецкая форма, открыли огонь. Мгновенно шмякнувшись на гранит, офицер по-пластунски пополз назад и стал умолять меня не посылать его больше туда. Порывшись в имуществе медсанпункта, развернутого под скалой, мы отобрали тряпку посветлее и вручили её немецкому офицеру в качестве белого флага. Когда он, размахивая этим полотнищем, вновь отправился к своим, огня больше не последовало.

Забыв обо всякой осторожности, мы поднялись во весь рост на уступе обрыва и с необычайным интересом глазели на всю эту картину. Видно было, как обер-лейтенанта встретила группа офицеров. Потом они исчезли. Прошло полчаса, отведённого на эту процедуру, а результата всё не было. Впору бы давать сигнал на последний штурм окружённой батареи, как вдруг там всё пришло в движение. Солдаты группами и поодиночке стали стекаться в одно место и, быстро построившись в колонну, которую возглавил сам начальник гарнизона, направились в нашу сторону: ультиматум был принят.

В ночь с 13 на 14 октября нас, соровцев, без разведчиков штаба флота переправили в Линахамари для усиления десанта майора Тимофеева. На рассвете мы провели несколько атак, потеряв при этом несколько человек ранеными, в том числе радистов. К середине дня порт Линахамари был полностью очищен от противника.

Мы гордились тем, что боевые действия сводного отряда были высоко оценены командованием, которое отметило и тактическое мастерство ведения боя в условиях горной местности, и исключительную выносливость, и хорошую физическую подготовку личного состава.

За трое суток боёв на Крестовом и в порту Линахамари мы потеряли 53 человека убитыми и ранеными. Захватом вражеских батарей на мысе Крестовом разведчики вписали славную страницу в историю боёв в Заполярье, проявив несокрушимую стойкость и беспримерную храбрость, продемонстрировав беспредельную преданность своей Родине и народу. Многие из них полили холодный гранит своей горячей кровью, до конца выполнив воинский долг.

И.П. Барченко-Емельянов».

Материал подготовлен и прислан в адрес «Печенги» Д. Дуличем